И ТАК БУДЕТ ВСЕГДА
ИЗ СБОРНИКА ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИХ РАССКАЗОВ «ПЕРЕВЕРТЫШИ»
И ТАК БУДЕТ ВСЕГДА
— Развод, — сказала беременная женщина, оглядываясь на мужа.
— Согласен, — спокойно ответил он. – Развод.
Шестилетний Максим с ужасом посмотрел на родителей.
(Когда его друг принес в детсад это слово, вся старшая группа взволнованно обсуждала, что бы оно могло означать. Артур, которого дети дразнили «Артур-гарнитур» за умопомрачительные костюмчики, которые ему покупали родители, выдвинул свою версию.
— Развод — это когда в огороде разводят капусту.
— Нет, — важным тоном возразил Вадик, толстый неунывающий бутуз. – Капуста — это доллары. Их не разводят, а рубят. Разводят кроликов. Это так и называется — «развод кроликов».
Едкое хихиканье одной из девочек заметно поубавило ему спеси. Это была Венерка – самая вредная и шкодливая из детей. Хотя, с другой стороны, она многому их научила в жизни: например, целоваться.
— Знаю-знаю, — радостно перебила ее Рита Кораблева – тихая опрятная малышка, тайно влюбленная в Диму Фурманова. Впрочем, в Диму Фурманова были влюблены почти все представительницы женского пола старшей группы. – Разводят боксеров по углам. Мой папа так и сказал: «Что же их не разведут?! Они же убьют друг друга!».
— Ох, всему вас надо учить, — жеманно скривила губы Венерка. – Ничего без меня можете. Хайруллин! – позвала она самого маленького из мальчишек. – Расскажи им, что такое развод.
Хайруллин – так его называли даже воспитатели – послушно подошел к группе.
— Это когда папа и мама ругаются, мама ничего не готовит, папа спит на диване, а потом меня отправляют к бабушке.
— Ты тоже дурак, — досадливо покачала головой Венерка. – Вот когда твоя мама не хвалится перед подружками «это кольцо подарил мне мой муж», это и есть развод.
— Сама дура, — огрызнулся Хайруллин, — не дала мне досказать.
В общем, было решено, что развод – это если папа еще папа, но не муж маме, если у него есть другая женщина-жена, но она не твоя мама).
— Черт, так развести нас! – воскликнула мама, трогая матрац. – Все старое, уставшее, наспех отремонтированное. А денег содрали, как за недельный отдых в турецком отеле!
— В прежние времена ты бы плакала от счастья – двухкомнатный номер-люкс!
Папа обнял маму, и у Максима отлегло от сердца. Нет, это какой-то другой развод.
Малыш воодушевленно помчался по коридору знакомиться с детьми. Еще час назад он присмотрел белокурого ангела в пышном платье принцессы. Ее звали Лерой. В ней все было особенным: два имени – Элеонора и Валерия, огромные, небесной сини, глаза и удивительно нежный голос. С родителями она изъяснялась на непонятном языке, что еще больше придавало ей очарования и тайны. Уже через час она доверчиво рассказала, что приехала из далекой страны Латвии, что через три недели ей в школу и что завтра – о, чудо! – у нее день рождения. Глядя на ее вьющиеся локоны, Максимка терял голову.
Он безуспешно пытался встать верх ногами, бегал по коридору с вытянутой рукой, изображая Бэтмена; пару раз эффектно, как ему казалось, перекувыркнулся; удачно подпрыгнул на стену, тренируя навыки Человека-паука. Максимка решил окончательно завоевать девочку. Распаковав свой рюкзачок, мальчик вытащил костюм Спайдермена. Он уже видел выражение ошеломления на лице рассудительной латышки и восхищенный взгляд в ее голубых, как небо, глазах.
День перешел в вечер. За окном кроваво рдело закатное солнце, оставляя за собой прощальную дорожку на водной ряби.
— Заход солнца, — мечтательно произнесла мама, – как в Гоа. Помнишь?
— Как не помнить. Там, прямо на пляже, был зачат наш первенец.
Папа одной рукой взъерошил Максимкины волосы, а другой погладил мамин живот.
— Первенец, первенец, я – первенец, — мурлыкал себе под нос Максимка.
Незнакомое слово казалось удивительным, сочетая что-то цветочное – от первоцвета, и королевское – от венца.
Он выскользнул за дверь и увидел группу пацанов, окруживших его принцессу. Девочка водила носком лакированной туфельки по ковровой дорожке, молча слушая хвастовство этих идиотов. Максимка осмотрел соперников и облегченно вздохнул – ничего опасного: у одного косил левый глаз, второй был похож на подсолнух из-за желтых веснушек, на третьего родители нацепили черную бабочку, и он напоминал жениха. По мнению Максимки это было позором, но принцесса, видно, думала иначе. Она медленно поднимала взгляд от носка лакированной туфли к бабочке «жениха» и поощрительно улыбалась. Ревнивый Максимка как бы невзначай задел соперника, грозно сдвинув брови. Тот миролюбиво улыбнулся.
— Будем играть в «горячо-холодно». Пойдешь с нами?
— Ты водила, ты водила, — затараторил мальчик, вмиг забыв о своих подозрениях. – А где прятать?
— Я нашла комнату, она пустая, там стоит рояль.
Принцесса, не спеша, пошла в направлении музыкальной комнаты, уверенная, что ватага мальчишек последует за ней.
Так уже было не раз, и так будет всегда.
ХХХХХ
— В музыкальной комнате осталось еще семь человек, — сказал водолаз, стягивая костюм. – Сегодня поднять их не получится: скоро стемнеет, а там полно ила – корабль так быстро пошел ко дну, что люди не смогли выбраться из кают, тем более дети. Представляешь, в этой комнате я разглядел девчушку в длинном платье. Принцесса…
Он судорожно сглотнул комок в горле и протяжно выдохнул.
— Заход солнца, — задумчиво произнес его напарник, глядя на игру багровых бликов. – Ничего не изменилось. И так будет всегда.
Прошло с полчаса, когда в водной тишине послышался нестройный хор детских голосов. Из надвигающихся сумерек вынырнули цветные огоньки проплывающего судна.
— И так будет всегда, — эхом повторил водолаз, провожая взглядом белоснежный теплоход.