ТАИЛАНД
Таиланд – это сложно: и по ощущениям, и по направленности, и по выбору. Таиланд делает неосознанное – реальным, тайное – явным, невозможное — доступным; удовлетворяет любопытство и исполняет желания; позволяет войти в неизведанное, особо не испачкавшись, а лишь подняв свой рейтинг «дерзкого первопроходца». Страна парадоксов, в которой повышенный тон в разговоре воспринимается как катастрофа, где на детей никогда не кричат, но легко отдают их для смены пола и сексуальных утех богатых иностранцев. Таиланд – прибежище для уставших европейских и американских мужчин, измученных женами-феминистками, и для российских парней после распада ранних браков (а вот не ведись на «спермотоксикоз»!). Наконец, это природная лаборатория для экспериментов.
Таиланд многолик. Здесь комфортно семьям с детьми, и тогда надо селиться вдали от города в скромных отелях; удобно стареющим людям – деньги, даже небольшие, создадут иллюзию обеспеченности, а жилье стоит дешевле, чем на родине; незабываемо для влюбленных – им достаточно трехзвездного отеля поблизости от Walking street или романтического бунгала на острове, а роскошные апартаменты займут нувориши с подружками (друзьями?), которым тоже будет хорошо. Одним словом – рай!
Свобода, экзотика, безопасность – вот главные «фишки» Таиланда, поэтому он всегда выигрывает в борьбе за своего туриста. Свободу дает религия – полная терпимость и свои, особые ценности. Ко всему прочему, Сиам никогда не был «в подчинении»! Свобода стала фетишем страны, само ее название включает этот символ. Избежать участи колоний помогла королевская власть, она – абсолютна. Есть два Бога, которым молятся тайцы – Будда и Король. Им они поклоняются, их они нежно любят. У каждого дома стоит крошечный дворец с Буддой – ему все дары и подношения.
Экзотикой пронизано все: природа, люди, обычаи, архитектура. Жара зимой и муссонные дожди летом обеспечивают приток желающих погреться на солнышке или за скромные деньги попутешествовать по стране. Безопасность гарантируется. Это я поняла, когда из патайского автовокзала села в автобус и поехала в Бангкок. За окнами ослепительно светило тайское солнце, а в салоне было свежо и прохладно. Столица Таиланда встретила хайвеями, развитой цивилизацией, непрекращающимся движением (ох, деловые!). Найти дорогу к Храмовому комплексу было проще простого: вначале ветка воздушного метро, выход на остановке, указанной парой вежливых англичан, короткий путь к реке, а там по желанию – индивидуальная лодка (дороговато), туристический катер (вполне доступно), общественный паром с местными жителями (до смешного дешево).
Как же приятно плыть по воде в окружении добродушных тайцев, смотря на искрящиеся под солнцем храмы по берегам, а их более четырехсот! Попадая на огромную территорию Храмового комплекса, понимаешь, что это такое – восточно-азиатская роскошь. Все переливается золотом и пестрит драгоценными камнями, все цветисто и богато, экзотично и уникально. Будды в разных исполнениях – сидящие и лежащие, изумрудные, золотые и нефритовые, лукавые и улыбающиеся. А среди них бродят монахи в оранжевых накидках, подходить к ним и тем более дотрагиваться запрещено.
Впечатления захлестывают, всего так много, что возникает азиатский вариант «синдрома Стендаля» (потом оказывается, что этому есть вполне физиологическое объяснение – лицо обожжено, кремы не помогли, так как сияющие поверхности храмов дали дополнительное излучение и оставили свой след на коже). Сил хватает лишь на посещение «плавучего рынка» Бангкока и покупки сувениров, коих здесь немеряно. Обратная дорога в Патайю элегична и тиха: солнце садится, тело зудит, очень хочется принять прохладный душ.
Патайя проста по планировке: две параллельные улицы — Бич Роуд и Бич Роуд 2, а также три перпендикулярные им автострады – северная, средняя и южная. По ним едут постояльцы пятизвездных, но отдаленных отелей; едут на тук-туках – то ли современных повозках, то ли упрощенных микроавтобусах; едут до главной артерии ночного города – Walking Street. Днем это ничем не примечательная улица, ведущая к остановке морского «трамвая», который направляется к Коралловым островам. Сорок минут до пляжей среди водных просторов — еще одно удовольствие, которое можно разнообразить, заказав катер.
Пляжей много: на одном — в развалинах дома бегают сумасшедшие обезьяны (при кормлении есть опасность подхватить бешенство), на другом – по белому песку бегают сумасшедшие японцы, спешно натягивая гидрокостюмы. Как они плещутся, как коллективно (корпоративно) радуются нескольким часам отдыха на море из отведенных им двух дней отпуска! По берегу, развалившись в креслах и шезлонгах, лежат русские туристы, лениво протягивая ноги дородным таитянкам, – для массажа. Эти никуда не спешат, а лишь раздумывают, в каком ресторане пообедать. Я познакомилась с «манагерами» из Москвы, двумя парнями, которые привезли на отдых секретаршу — одну на двоих (экономные!). Выслушала историю их жизней и поняла, что на мне стоит тавро – светящаяся метка психотерапевта. Один был разведен и свободен, второго мучила по телефону бывшая жена, требуя денег и угрожая отнятием сына. Это было так показательно, что сподвигло меня на написание статьи: «Истерические депривационные манипуляции: причины, феноменология, коррекция». (Она выйдет в московском научном журнале «Социальная и клиническая психиатрия», где я, благодаря старейшим московским профессорам, являюсь членом редсовета).
Есть на этих островах и другие пляжи, но на них надо ехать на мотоцикле – тоже приключение, так как подвозят очень лихие и колоритные тайские «байкеры». Обед можно заказать прямо к шезлонгу: вкусно, много и экзотично. По сравнению с нашими ресторанными ценами, просто даром! И потом, что за мода сейчас в России — подавать на огромном блюде малюсенький кусочек чего-то, что надо угадать, с зеленой веточкой сверху и в окружении квадратного периметра из соуса! За что платить?
Кураж? Брэнд? Гастрономический выверт? Это не мое, хотя теоретически можно попробовать трюфеля, фуагру, золотое мороженое, отдав за это стоимость недельной путевки в тот же Таиланд, — спаржей, гусиной печенью, устрицами и лягушачьими лапками уже не удивишь. И все же, я совершила прорыв – поела ассорти из 9 видов насекомых; это были скорпионы, кузнечики, какие-то червяки, чуть ли не тараканы. Ничего особенного, кипящее масло убило вкус, и все стало напоминать жареные семечки. А «шашлык» из змеи на змеиной ферме был совсем неплох: нежная консистенция, отсутствие костей, местная подлива, усиливающая вкус (потом мне продали сумочку из кожи этой рептилии, или другой, тоже съеденной русским туристом).
Очень сильное впечатление оставил сад Нонг Чун – гектары ухоженной земли с диковинными растениями и животными. В загоне стоят слоны, которых можно покормить карликовыми бананами; то тут, то там появляются дрессированные обезьяны и тигры, с которыми можно сфотографироваться за 50 бат; райские птицы, огромные бабочки и другая живность вылезают из всех кустов. Тут же, в летнем театре, проходит шоу «Культура и обряды Таиланда» — красочная инсценировка с обилием красивых женщин в ярких костюмах. Удивительно шоу слонов – огромные животные и их детеныши катаются на мотоциклах, рисуют хвостами на холсте, стоят на задних ногах «в цепочке», перешагивают через смельчаков из публики, в общем, отрабатывают свой нелегкий тайский хлеб – бананы. И, конечно же, фото с транссексуалами – куда без них!
О транссексуалах – отдельно. Это – «наше тайское все». Их можно видеть в изобилии ночью на той же Walking Street. (Что же я так часто упоминаю эту улицу с неоднозначной, нет, вполне однозначной, репутацией?! Не иначе, как зацепило!). Мастерство перевоплощения достигло апогея, различить в них представителей мужского пола практически невозможно. Особенно удивительны создания из «Альказар-шоу». Инопланетянки какие-то. Очень высокие, на огромных каблуках, с вытянутыми конечностями, удлиненным телом (мужчины, все-таки), в немыслимых костюмах и перьях, они действительно напоминают жителей другой планеты. Кажется, еще мгновение, они вспорхнут крыльями и улетят в космос. Аватар!
Ночью в Патайе торжество проституции. Рестораны, ночные клубы, танцполы, кафе с «Go-Go», ринги с тайским боксом – все переполнено крошечными девушками, похожими на подростков независимо от возраста. Как правило, их, держа за руку, ведут престарелые европейцы или американцы, и тогда понимаешь, что геронтофилия и педофилия — близнецы-сестры. Есть еще одна, запретная тема Таиланда под названием «сексуальный беспредел», но об этом лучше почитать в моих рассказах из сборника «Открывая матрешку»: на сайте в разделе «Изданные рассказы» — «Знакомство» (часть третья, «Ревность»), а также ниже — «Увлечение»
Библиотека психоаналитического рассказа
Из сборника «Открывая матрешку» (часть III, «Ревность»).
Увлечение.
Неделя пролетела со скоростью Боинга, доставившего Роксану в этот экзотический рай. Не менее экзотическим было и имя ее нового увлечения – Фердинанд. «Я окружила себя татарами», – подумала она, вспомнив профессоршу. – «Вероятно, в прошлых жизнях во время ига я служила наложницей в гареме». Идея показалась ей забавной. Она сказала об этом своему другу, в ответ он засмеялся и притянул ее к себе. Подобный жест ей особенно нравился – мужественный, властный и одновременно нежный. Определенно, она увлеклась, интересно насколько глубоко и как надолго?
Дни были насыщенными, как и ночи. Они брали катер и уплывали на острова, там купались до изнеможения в прозрачном океане, а потом молча валялись на песке, игнорируя лежаки. Иногда им хотелось «смотреть жизнь», и они отправлялись на шумный пляж, где японцы в красных надувных жилетах с воплем «Банзай!» кидались в море, шумно плескались, забирались на «бананы» и с ликующими криками носились по водным просторам. Она замечала: «У японцев мало времени». Он согласно кивал головой: «Надо все успеть». Она добавляла: «Сейчас они выполняют мероприятие: «пляж – три часа». Он смеялся: «Босс велел им развлекаться!». Она в ответ: «За японцами будущее». «За китайцами»,– поправлял он, указывая на орды китайцев.
Иногда они придумывали какую-нибудь историю. На обезьяньем пляже, увидев ухоженную женщину с очаровательной девочкой, она произнесла: «Статусная дама, жена начальника, недавно развелась». Он внимательно смотрел в сторону «дамы» и говорил: «Лет сорока, сорока пяти, полна решимости». Она развивала историю: «Он ушел к молодухе». Ее предположение было встречено с одобрением: «У него комплекс вины». «Бывшая жена эксплуатирует это чувство»,– завершала она. Пока он заказывал обед, она общалась с «дамой» и кормила бананами обезьян.
Вечером они садились на мотобайки и ехали в порт, чтобы поспеть к парому. «Мы были правы?»– спрашивал он, смеясь. Она любовалась его потемневшей кожей и задумчиво кивала головой: «Да, но с дополнениями: «молодуха» – его секретарша, она родила ему девочку. Он — начальник, но с запоями. Это длится уже восемь лет. Когда он пьет, то живет у секретарши, трезвым ходит на корпоративные вечера с элегантной женой. После развода она забрала все, оставив его в тесной «хрущевке», и все же бывший супруг полон стыда. Одного он не знает: в последние восемь лет его жена спит со своим начальником, его другом». Он нежно касался ее щеки и тихо говорил: «Все он знает…», а потом молчал оставшуюся дорогу.
Однажды они решили похулиганить – оставили свои пятизвездные отели и перебрались в третьесортную гостиницу в центре города. «А слабо поехать на общественном транспорте в Бангкокк?» – спросил он лукаво. «Без проблем», – лихо согласилась она. Хулиганства не получилось. «Общественным транспортом» был комфортабельный автобус с кондиционерами, а в многомиллионной столице она легко ориентировалась благодаря своему инъязовскому образованию. Бродя под полыхающим солнцем среди золотых Будд, глазея на истощенных бритоголовых монахов в оранжевых накидках, замирая в молчании перед нефритовым божком, они медленно насыщались забытыми чувствами.
«Знаешь», – как-то сказал он,– «у меня была депрессия. Когда мама умерла от рака, я подумывал о самоубийстве». «Ты ей помог? – проницательно спросила она. «Да»,– последовал короткий ответ. Больше они об этом не заговаривали.
В один из нежарких дней они решили поехать в огромный сад с диковинными растениями, райскими птицами и тропическими бабочками. Они бродили там до вечера, кормя слонов, фотографируясь рядом с тиграми, наслаждаясь представлением. У выхода их окружили несколько девушек в разноцветных национальных нарядах. Она, смеясь, позировала рядом, а потом воскликнула: «Какая экзотическая красота! Это самые привлекательные представительницы женского пола, которых я когда-либо встречала». Он удивленно вскинул голову: «Все они – мужчины. Разве ты не знала?».
Ужинали они на корабле, чья светящаяся иллюминация причудливо отражалась в темной мглистой воде. Она любила дары моря: крупных омаров, маленьких хищных акул, странных морских жителей, которые плавали в гигантском аквариуме в ожидании своей участи. Днем они ели невиданные фрукты, похожие на морские создания, – здесь вообще все слилось в одно пестрое заморское чудо.
Однажды ночью они забрели в полутемное грязноватое помещение. Их усадили напротив крошечного бассейна и подали напитки, как оказалось, за счет заведения. Зал осветился цветными прожекторами, на кафельном полу появились молодые тайцы в узких набедренных повязках. Медленно двигаясь, они начали поливать себя водой, затем воском из горящих факелов. Она молча наблюдала за грациозными движениями стриптизеров (это был даже не стриптиз, а проникновенное гомоэротическое шоу) и услышала его шепот: « Красиво! Даже не мог себе представить».
В целом, она была с ним согласна. В следующее мгновение зал заполнился темнотой, а затем в свете прожекторов появился высокий обнаженный таец с хрупким мальчиком-подростком. Сидящие рядом русские туристы, до этого жизнерадостно хохотавшие и без устали опрокидывающие банки с пивом, настороженно замолчали. Старый англичанин, её сосед, наоборот, вытянулся и облизал сухие губы. Впоследствии, вспоминая это, она удивлялась – как выдержала?! Номер закончился стоном ребенка. В зале стояла тишина. Соотечественники прятали глаза и недоуменно качали головами. «Вообще-то в России за такое дают срок», – буркнул один из них,– «а на зоне встречают неласково».
Сухой англичанин протянул ребенку немалую по здешним меркам сумму – было видно, что он здесь не в первый раз. Роксане он показался знакомым. Где она могла его видеть? Старик со слабой улыбкой погладил мальчика по голове – в свете угасающего прожектора холодно блеснули его очки. Она вспомнила: посольство, переполненная комната, стеклянная стойка, а за ней «визовый офицер» (как она его про себя назвала) – желчный, проницательный, одинокий.
Ребенок задержался около старика, надеясь получить еще денег, но тот уже безразлично отвернулся. «Бедное дитя!», – шепнула Роксана. «Мальчик выглядит весьма довольным», – пробормотал ее возлюбленный.
Уже на выходе хозяин заведения – улыбающийся таец средних лет с жестковатым прищуром глаз – подбежал к ней со словами:
«Мадам понравилось, мадам довольна?». Она в бешенстве посмотрела на его привычный оскал и прибавила шагу. Обратно они шли молча.
« Смотри на это спокойнее», – примирительно сказал он и взял ее за руку. – «В Москве подобное встречается часто». «Но не с детьми же?», – возмутилась она. «По-разному»,– протянул он в ответ.
А потом он пропал – его телефон убито молчал в течение суток. Роксана просидела в роскошном номере с трубкой в руках и неотвязными мыслями в голове. Куда он делся? Что могло случиться? Почему не звонит? Она даже не знает названия отеля, в котором он остановился! Стоп, надо обратиться в центральную справочную службу, у него редкое имя – Фердинанд, во всей Патайе такого нет. Она спустилась на ресепшн и попросила навести справки. Служащая улыбнулась, кивнула головой – щедрые чаевые сделали ее улыбку еще любезнее. Через час в номер доставили данные о его месте проживания. Не раздумывая, Роксана заказала такси и вскоре уже мчалась в город. Отель нашелся быстро – он был в центре, на побережье, с видом на океан. Поспешно расплатившись, она уже ринулась к дверям, как заметила отъезжающую машину, в которой сидел ее возлюбленный с каким-то парнем, – его лица не было видно за темными очками. Роксана растерянно замерла на лестнице, не зная, что делать.
Следующим утром сотовый высветил номер Фредди (так насмешливо- ласково она его называла).
«Здравствуй! Ты где был?» – Её голос от волнения стал хриплым.
« Решал кое-какие проблемы», – односложно ответил он.
« Своего приятеля?»
« Да его. Эта страна слишком строга к отдыхающим».
« Что тебя с ним связывает?»,– недоуменно спросила она.
«Одиночество», – последовал неохотный ответ.
« Я – твое одиночество. Больше не бросай меня», – попросила Роксана.
« Не брошу», – успокоил он.
За день до отъезда она вернулась в свой роскошный отель, собрала вещи и задумчиво села на краю кровати. Осталось так мало времени до момента расставания! Терять его совсем не хотелось. Немного подумав, она набрала номер профессорши.
– Приветствую! Решила напоследок пообщаться. Здесь живут две женщины – мать и дочь, но разговаривать с ними трудновато, все время соскальзывают на «ты»!
– Простолюдины, – заметила собеседница, – но иногда это форма агрессии, подсознательное желание принизить, вербально «опустить». Очень редко «тыканье» является выражением близости и доверия.
– Я так и подумала. Их «ты», как штыковая атака
– Еще Оскар Уайльд советовал не выходить за пределы очарованного круга. Общайтесь с равными! – посоветовала профессорша.
– Так и делаю. Сейчас я жду удивительного собеседника.
– Догадалась.
– Это заметно? – удивилась Роксана.
– Да, по голосу – он стал более глубоким и насыщенным.
– «Насыщенным»– чем?
– Половыми гормонами, – засмеялась профессорша.
– Иногда мне нравится Ваша прямота, – заметила Роксана. – Вы еще пишете свои рассказы?
– Да, мне трудно удержаться в реальности.
– Напишите, пожалуйста, что-нибудь особенное, гомоэротическое, – попросила Роксана.
На конце трубки замолчали.
– Зачем Вам это? – наконец, прозвучал вопрос.
– Не знаю, может, Таиланд навеял такие настроения. Тема свежая, волнующая, Вам будет интересна.
– Я подумаю, – пообещала профессорша.
– Ну а я, по обыкновению, проспонсирую, – последнее, что сказала Роксана перед тем, как отключить трубку.
Выйдя на лоджию, она вслушалась в неясный шум, доносящийся снизу: хохот, чьи-то едва различимые голоса, звуки сигналов машин, тарахтенье отъезжающих тук-туков. Огромный парк светился огнями, сухопутными лайнерами фосфоресцировали небоскребы прибрежных отелей. Она задумчиво закурила и всмотрелась вдаль – там, за праздничной иллюминацией глубоко и влажно дышал океан. «Интересно», – подумала она, – «мое новое чувство похоже на новогодний фейерверк или на темную пучину? И, если все идет по нарастающей, то почему мы еще не в постели?»
И тут она услышала осторожный стук в дверь